Владимир Александрович Спасский b. 20 5月 1869
出典: Rodovid JA
| 氏族（誕生時） | Спасские |
| 性別 | 男性 |
| 氏名（誕生時） | Владимир Александрович Спасский |
| 父母 | |
出来事
20 5月 1869 誕生: Гриневка, Щигровский уезд, Курская губерния, Российская империя
子供の誕生: ♂ Николай Владимирович Спасский [Спасские]
子供の誕生: ♂ Александр Владимирович Спасский [Спасские]
結婚: ♀ Катерина Олександрівна Косьминська (Спаська) [Косьминські]
1906 子供の誕生: Російська імперія, ♂ Василь Володимирович Спаський [Спаські] b. 1906
備考
Протоиерей Владимир Спасский из Тима уже неоднократно привлекал к себе внимание курских историков и журналистов. Интересовались им и как деятельным пастырем, и как дедушкой десятого чемпиона мира по шахматам Бориса Спасского, и как членом IV Государственной Думы, и как жертвой политических репрессий. Об отце Владимире писали Ю. В. Донченко, Л. Н. Штукина, В.Г. Карнасевич и другие авторы. Наиболее подробно жизненный путь этого священника проследил А.А. Шумков, составивший генеалогическое древо рода Спасских и посвятивший ему ряд публикаций. Большую работу по сохранению памяти о своем земляке проводят сотрудники Тимского краеведческого музея.
Настоящий очерк – попытка свести все сведения о жизни протоиерея Владимира Спасского в одно целое. Основные тексты документов из Российского Государственного исторического архива и Государственного архива Курской области здесь цитируются по публикациям исследователей, которые ввели их в научный оборот. Ценным источником информации о судьбе священника является следственное дело 1930 года, хранящееся в архиве УФСБ по Курской области. Знакомство с материалами этого дела позволило нам прояснить многие лакуны в биографии отца Владимира. Но появились новые вопросы. Поэтому данный очерк не следует считать окончательным вариантом жизнеописания знаменитого тимского пастыря.
Член Государственной Думы
Протоиерей Владимир Александрович Спасский родился 20 мая 1869 года в семье священника Димитриевской церкви села Гриневка Щигровского уезда Курской губернии.
В 1892 году он окончил Курскую Духовную семинарию (по первому разряду) и был рукоположен в сан диакона к Знаменскому храму [Здание храма уцелело, но находится в аварийном состоянии] села Знаменка Старооскольского уезда (ныне Горшеченского р-на Курской обл.).
В 1893 году диакон Владимир был рукоположен в сан священника и определен в родное село на место умершего отца. Затем он некоторое время служил в Троицком храме села Рогозцы Тимского уезда, а с 1901 года – в самом Тиму, в храме Воздвижения Креста Господня [По данным книги приходов церквей Курской епархии, в 1908 году в Крестовоздвиженском соборе Тима, помимо священника Владимира Спасского, служили протоиерей Праведников Н.П., иерей Егоров К.А., диакон Переверзев М.В. и псаломщики Жильцов П.А., Пустовойт А.Я. и Федоровский П.Н. Храм, построенный в 1935 году, имел три престола: центральный – в честь Воздвижения Креста Господня, южный – в честь иконы Пресвятой Богородицы «Живоносный Источник» и северный – во имя великомученицы Параскевы, нарицаемой Пятница].
Вскоре священник Владимир Спасский снискал известность и любовь жителей уезда. Он с усердием выполнял все возлагаемые на него церковные послушания, и искал новых послушаний. Отец Владимир «преподавал в Тимском высшем начальном училище, вел религиозно-нравственные беседы с чинами конвойной команды, был представителем от духовенства в Тимском земском и городском собраниях» [Штукина Л.Н. Высокий пастырский дар отличал протоиерея Владимира Александровича Спасского. // Православный церковный календарь на 2008 год. – Курск: Издание Курской епархии Русской Православной Церкви, 2007. – 176 с.], исполнял обязанности наблюдателя церковно-приходских школ уезда, был окружным миссионером. Курский гражданский губернатор позднее отмечал, что «о. Спасский во время беспорядков в 1905 и 1906 гг. своими проповедями и увещеваниями много способствовал подавлению волнений» [Штукина Л.Н. Высокий пастырский дар отличал протоиерея Владимира Александровича Спасского. // Православный церковный календарь на 2008 год. – Курск: Издание Курской епархии Русской Православной Церкви, 2007. – 176 с.].
В 1911 году, когда состоялось прославление святителя Иоасафа Белгородского, священник Владимир Спасский на торжества в Белгород из Тима шел во главе многолюдного крестного хода. А в 1912 году на Курском губернском избирательном съезде большинством голосов (87 из 137) он был избран в члены Государственной Думы.
Из всех существовавших тогда политических течений иерей Владимир Спасский выбрал «Союз русского народа». До отъезда в Петербург он около трех лет выполнял обязанности секретаря Тимской уездной организации «СНР». Позже это ему припомнили.
В Государственной Думе Спасский особое внимание уделял вопросу духовно-нравственного укрепления церковных приходов. Но не чуждался и других общественно-политических проблем. К примеру, в период Первой Мировой войны он вошел в думскую комиссию по военным и морским делам.
В Санкт-Петербурге отец Владимир был награжден золотым наперсным крестом (указ о награждении 6 мая 1914 года подписывал сам Государь Николай Второй), возведен в сан протоиерея (30 мая 1916 года в Исаакиевском соборе) и окончил учебу в Петроградской Духовной академии со степенью кандидата богословия первого разряда (5 мая 1917 года). Но и Тим, ставший родным за долгие годы служения, священник не забывал. А после крушения старой государственной системы (весной 1917 года) вернулся в этот уездный городок уже навсегда.
Заложник
Гражданская война, расколовшая российское общество, разделила и большую семью тимского священника. У отца Владимира и матушки Екатерины (дочери священника Александра Косминского из села Вышнее Гурово Щигровского уезда) было 14 детей. Двое из числа старших сыновей оказались по разные линии фронта. Один (Александр) «участвовал в белом движении, другой (Николай) воевал на стороне красных» [Донченко Ю.В. Курская губерния на старой открытке. – изд. Курский областной комитет государственной статистики. Курск, 2004. – 336 с. – с.290].
В 1918 году протоиерея Владимира Спасского арестовали красноармейцы и около двух месяцев продержали под стражей в качестве заложника. Как известно, в Гражданскую войну большевики широко практиковали такие методы, которые в наше время категорически осуждаются и ассоциируются лишь с международным терроризмом. В заложники брали близких родственников военспецов бывшей царской армии, привлекавшихся в ряды армии Красной. Многие специалисты шли на сотрудничество с советами без особого энтузиазма. Чтобы побудить их к усердию, руководство РККА запугивало военспецов: будете плохо исполнять обязанности – будет хуже вашими родителям (детям, братьям-сестрам); переметнетесь к врагу – ваших расстреляем.
Разумеется, брали в заложники тех, чьи родные воевали на стороне противника. «Заложники – капитал для обмена» [Цит. по книге Мельгунова С.П. Красный террор в России. 1918-1923. Чекистский Олимп. – М., Айрис-пресс, 2008. – 400 с.], — говорил Председатель Всеукраинской ЧК товарищ Лацис. Но чаще всего они превращались в материал для мести. Историк С. Мельгунов, по горячим следам издавший книгу «Красный террор в России», приводит множество фактов скорых расправ над теми, кого брали в залог. Большевики расстреливали заложников большими группами «за Ленина» (после покушения на него эсерки Каплан), «за Урицкого» и т.д. Случалось, что в заложники отбирали не по родственным признакам, а по происхождению. За одного убитого революционера могли расстрелять десять инженеров, купцов, священников, никакого отношения к этому убийству не имевших.
Вели на расстрел и протоиерея Владимира Спасского. Ему даже довелось копать себе могилу. Рассказывают, что крестьяне выпросили помилование своему пастырю у легендарного Буденного, конница которого взяла Тим [Донченко Ю.В. Курская губерния на старой открытке. – изд. Курский областной комитет государственной статистики. Курск, 2004. – 336 с. – с.290].
Заступник
Осенью 1919 года Добровольческая армия Деникина вытеснила красных из Тима. Представители новой власти просили отца Владимира отслужить на городской площади благодарственный молебен. Он согласился. И этот эпизод впоследствии вспоминался неоднократно. Вспоминали Спасскому и другой эпизод. Правда, с точностью до наоборот.
«При белых Спасский Владимир выдавал таковым коммунистов и лиц, сочувствующих советскому строю», — обвиняли священника 11 лет спустя.
Меж тем имеются документы, описывающие истинные события той поры. При смене властей в Тиму белогвардейцами были арестованы 57 человек. Их обвинили в приверженности к советскому строю. Пятерых расстреляли. Такая же участь ожидала и остальных. Но за них вступился протоиерей Владимир Спасский. 12 сентября он организовал собрание прихожан, на котором была избрана своеобразная миротворческая комиссия.
В составленном на собрании протоколе говорилось:
«В последние дни жизнь города Тима была нарушена расстрелом некоторых наших прихожан из деревни Коровьи Верхи и побоями, нанесенными некоторым женщинам. Приходской совет, обсудив это печальное событие, постановил: избрать комиссию в составе протоиерея В. Спасского, товарища председателя И.А. Ильина, церковного старосты С.Н. Шеметова, М.М. Стрелкова и поручить ей войти с ходатайством к коменданту г. Тима об отмене смертной казни в г. Тим. Если же это окажется не в его компетенции, то просить его возможно тщательнее разбираться в обвинениях граждан и не ограничиваться донесениями отдельных лиц, часто руководствующихся чувством личной мести» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 24].
Ходатайство возымело силу. Расстрелы в Тиму прекратились. Жизнь 52 человекам была спасена. Они этого не забыли, когда через несколько дней в городе произошла очередная смена власти, и отца Владимира арестовала ЧК. Крестьяне снова поручились за пастыря, и репрессии в отношении него ограничились словесным запугиванием и напоминаем о былой деятельности в Госдуме. Впрочем, дело, заведенное против Спасского Чрезвычайной комиссией в 1919-1920 годах, не сохранилось. Скорее всего, оно было уничтожено при укрупнении архивных фондов в 1950-60-е годы.
С октября 1919 года отец Владимир преподавал историю и географию во 2-й Тимской школе. Однако его педагогическая карьера при советской власти была недолгой. 1 февраля 1920 года Курский губернский отдел народного образования уволил священника из школы «как носящего рясу» [Донченко Ю.В. Курская губерния на старой открытке. – изд. Курский областной комитет государственной статистики. Курск, 2004. – 336 с. – с.291].
В том же году эпидемия холеры унесла матушку Екатерину, супругу отца Владимира, и нескольких детей.
Бездомный
Вновь тучи над седеющей головой протоиерея Владимира Спасского начали сгущаться в период коллективизации. К этому времени повзрослевшие дети священника разъехались по другим городам и селам. Тридцатилетний Николай закончил Военно-инженерную академию и преподавал в Киеве. (Жизнь свою он завершил в чине генерала). Двадцативосьмилетняя Вера (в замужестве Халина) работала в школе села Пузачи [Ныне село входит в состав Мантуровского района Курской области]. С нею жила и семнадцатилетняя Ольга. Двадцатишестилетний Серафим и двадцатидвухлетний Михаил занимались поденной работой в Харькове. (В 1942 году, когда Харьков был занят немцами, Серафим Владимирович попал в облаву и оказался в числе угнанных на работу в Германию. Весной 1945 года его освободили на территории Германии и он получил возможность вернуться в СССР). Двадцатичетырехлетний Василий (отец чемпиона мира по шахматам и один из создателей стали для танка Т-34) взял в Ленинград на свое иждивение пятнадцатилетнего Владимира.
Во Франции в городе Лилле жил тридцатишестилетний Александр, успевший до революции закончить Петроградскую Духовную семинарию, получить офицерское звание в царской армии, поработать в Тимском волисполкоме и эмигрировать вместе с белой армией за границу. Изредка Александру удавалось присылать отцу весточки о себе. В 1929 году он сообщил, что принял священный сан [По сведениям Шумкова, Александр Владимирович Спасский принял католичество и умер в 1929 году]. Позднее на допросе отец Владимир охарактеризовал свою переписку с сыном как «чисто семейную и практически богослужебную» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 21].
В декабре 1929 года протоиерей Владимир Спасский стал бездомным. Его дом продали с торгов за неуплату налога. Священник перебрался жить в церковную сторожку, где и был арестован 4 февраля 1930 года во время обеда. Милиционер, арестовавший батюшку, не имел ордера на арест, руководствуясь лишь устным приказом начальства.
6 февраля состоялось расширенное заседание Пленума и бедноты Тимского с/с, на котором обсуждался вопрос «о раскулачивании и выселении враждебно настроенных граждан». В список подлежащих раскулачиванию и выселению за пределы Центрально-Черноземной области протоиерей Владимир Спасский попал как «священник с 25-летним стажем» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 4]. На самом деле священнический стаж у отца Владимира был на 12 лет больше.
21 февраля в Курском Домзаке, куда был направлен Спасский, его осмотрел доктор, который нашел у арестованного миокардит и признал его неспособным передвигаться на большие расстояния пешком [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 34].
Гусь курице не товарищ
По одному делу с протоиереем Владимиром Спасским проходил псаломщик Федор Михайлович Хлопов. У него тоже была интересная биография. Родился в семье крестьян села Пузачи в 1881 году. Окончил Тимское городское училище и бухгалтерские курсы Побединского в Петербурге. С 1904 по 1908 гг. служил матросом на Балтийском флоте. С 1908 по 1917 гг. «занимался пением на кладбищах» Петербурга и в Александро-Невской лавре. После революции работал конторщиком на Охтенском судостроительном заводе, заведовал оружием 31-го Елецкого железнодорожного батальона, служил в тимской милиции, откуда был уволен по сокращению штатов в 1923 году и принят в штат собора псаломщиком.
Хлопова, как и Спасского, обвинили в проведении агитации против советской власти. Псаломщику приписывали рассуждения геополитического характера о возможной агрессии против СССР Англии и Латвии, в результате которой большевикам придется искать себе место в Сибири. Но и там им покоя не будет. Потому что на сибирские просторы давным-давно заглядываются китайцы.
Из конкретных фактов Хлопову вспомнили случай на базаре, когда псаломщик оскорбил «женделегатку» Григорьеву, выбиравшую курицу. Федор Михайлович признался, что женщину он действительно поднял на смех, но этот поступок был скорее хулиганский, а не антисоветский. (Григорьева, увидев, что Хлопов расплачивается за гуся, воскликнула: «Вот, где деньги!». Псаломщик ответил, что деньги он зарабатывает собственным трудом, а Григорьева живет на алименты)…
«Подчиняюсь всякой власти и служу народу»
Уличить отца Владимира в антисоветской деятельности сотрудникам ОГПУ оказалось еще сложнее. «Спасский крайне осторожен и ведет таковую преимущественно подпольно, действуя через других лиц», — писал автор обвинительного заключения. Настораживало ОГПУ даже то, что священник в последнее время не говорил проповедей. «Из этого следует, что Спасский ожидает политического переворота в стране, могущего ему дать возможность говорить свободно и создается впечатление, что советская власть возбраняет свободу слова» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 38-оборот].
Отец Владимир знал, что советская власть «всем священникам старается приписать антисоветскую агитацию». Виновным себя в этом он не признал. Более того, Спасский утверждал, что «в бытность его членом Союза русского народа и Госдумы» свою деятельность он не направлял против народа. На допросе священник заявил, что считает себя в первую очередь священнослужителем, представителем тихоновской церкви, а не политическим деятелем, борющимся с советской властью. Более того, батюшка в самой идее коллективизации не видел чего-то противоречащего духу Евангелия, и сказал, что является «сторонником коллективизации, подчиняется всякой власти и служит народу» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 39].
К великому огорчению следствия Спасский «упорно» не назвал никого из «бывших членов Союза русского народа, каковых он, как секретарь Тимской организации, безусловно, знает», сославшись на свою «забывчивость».
Отводя обвинение в выдаче белым для расстрела большевиков, священник предъявил справку селькресткома, предусмотрительно взятую им 23 декабря 1929 года. В справке говорилось, что «священник Спасский во время нашествия белых банд в поселке Тим в 1919 году отстаивал граждан от расстрела, и агитаций от него явных нет» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 22].
24 марта 1930 года дело в отношении отца Владимира было прекращено на основании таинственного «распоряжения ПП ОГПУ по ЦЧО от 21.02.1930г. за №45 056» [Архив УФСБ по Курской обл. АУД № П-4640. Лист 45].
Тайну распоряжения могли бы приоткрыть документы из большого белого конверта, подшитого к архивному делу. Но конверт этот запечатан. На нем запрещающая надпись «Не вскрывать!» и гриф «Сов.секретные документы», не снятый до сего времени.
Смерть в оккупации
Протоиерей Владимир Спасский очередной раз попал в поле зрения советских силовых органов в 1937 году. Арестованный Курский епископ Артемон (Евстратов), перечисляя на допросе благочинных Курской епархии, указал, что в Тимском церковном округе старшим священником является отец Владимир. Однако имени Спасского нет в списках расстрелянных и осужденных в пик массовых репрессий.
«С 1934 по 1941г., по неполным данным, в Курской области было закрыто 792 храма» [Емельянов С.Н. Курская епархия в годы войны. // Курская битва: взгляд из XXI века. – М.: НП «Русский Ренессанс», 2008. 296 с., илл. — С.94]. В том числе и Крестовоздвиженский собор в Тиму. Его официально закрыли 21 июля 1939 года по решению Президиума Курского облисполкома и передали под «культурные нужды». Спасский перешел служить в другую тимскую церковь – кладбищенскую Знаменскую. Но и ее власти вскоре закрыли.
Отец Владимир вынужден был уйти на покой, но, по некоторым сведениям, продолжал тайно совершать требы на домах жителей поселка.
В годы Великой Отечественной войны протоиерей Владимир Спасский не покидал Тима. В период оккупации поселка его, семидесятитрехлетнего старика, немецкие власти выгнали вместе с другими тимчанами на очистку дорог от снега. Желая добиться большей производительности труда немецкий солдат ударил священника прикладом в спину. Тот слег и через две недели скончался.
Похоронили пастыря на кладбище, неподалеку от последнего храма, в котором ему довелось служить.
За время военных действий и Крестовоздвиженская и Знаменская церкви были разрушены. А то, что от них осталось, после войны пошло на стройматериал. В настоящее время в Тиму воссоздан лишь один из трех дореволюционных приходов – Введенский.
Имя протоиерея Владимира Спасского ныне возвращается из забвения. Найдены его фотопортрет и место погребения. Обросла подробностями его биография. О нем как о знаменитом земляке рассказывают посетителям Тимского краеведческого музея. И скоро, как и в 1930 году, можно будет сказать, что Спасский вновь известен не только в Тимском районе, но и по всей Курской области.
祖父母から孫まで。
