Александр Степанович Таранов-Белозеров b. 1759 d. 1819

出典: Rodovid JA

氏族（誕生時）	Тарановы-Белозеровы
性別	男性
氏名（誕生時）	Александр Степанович Таранов-Белозеров
父母 ♂ Степан Таранов-Белозеров [Тарановы-Белозеровы]

出来事

1759 誕生:

11 11月 1811 - 5 10月 1817 職業: Предводитель дворянства Тавриды

1819 死亡:

備考

В 1759 году в семье дворянина, офицера Степана Таранова родился сын Саша (позже он вернёт всем последующим представителям рода фамилию деда — казака Сергея Белозёрова). Когда мальчику исполнилось десять, его записали в солдаты Луганского драгунского полка, службу в котором начал сразу после окончания харьковской гимназии. Первое упоминание о «связи» Таранова и нашего полуострова из того периода: «Стоял при охранной страже у Бахмутского карантина, установленного из-за свирепствовавшей в Крыму моровой язвы».

Александра Степановича наверняка ждала хорошая карьера военного, но судьба распорядилась иначе: двадцатилетний поручик из-за болезни вынужден был оставить воинскую службу. Впрочем, преуспел он и на гражданской — дослужился до подполковника. И до 1917 года его имя упоминалось в шести энциклопедических изданиях. Вот краткий послужной список Таранова-Белозёрова в выпущенном в 1836 году «Словаре достопамятных людей земли русской» Д. Бантыш-Каменского.

«В 1784-м избран секретарём дворянства Екатеринославской губернии. В декабре — определён в Таврическую верхнюю расправу. Перед приездом Екатерины II в Крым был послан Потёмкиным в Москву для покупки разных вещей, необходимых в связи с предстоящими торжествами. Во время приезда на него была возложена обязанность по наблюдению за порядком в местах, где императрица имела в виду делать остановки. В 1788 году Таранов назначен областным прокурором. В 1792-м в чине подполковника переведён советником соляных дел Таврической губернской палаты. В 1800-м назначен членом комиссии для разбора возникших в Крыму земельных споров и одновременно служил два трёхлетия Таврическим совместным судьёй. В 1810-м награждён орденом Святой Анны второй степени. С 1812 до 1818-го избирался Таврическим губернским предводителем дворянства. В 1817-м назначен членом комиссии для раскрытия в Крыму различных злоупотреблений и состоял в этой должности до смерти».

По воспоминаниям современников, Таранов-Белозёров был человеком справедливым и, как сейчас говорят, «в коррупции не участвовал».

А за официальными строками о службе — жизнь увлечённого человека. У Александра Степановича, по воспоминаниям современников, была большая библиотека, выписывал он и газеты, причём не только на русском, но и на французском, немецком языках. Занимался сельским хозяйством Крыма, благо позволяли большие наделы — либо купленные, либо подаренные по приказу Г. Потёмкина. На реке Кача, а также в Судаке Таранов-Белозёров имел несколько виноградников и собственное винное производство. Стремясь достичь совершенства в этой сфере, изучал чужой опыт, выписывая вина и лозы из-за границы. Не менее серьёзно относился подполковник и к тонкорунному овцеводству: «Им достигнуто было значительное улучшение простой породы крымских овец путём скрещивания туземной породы с выписанными им в 1804 году производителями испанской породы». Из полученной шерсти тарановские крестьяне ткали хорошую байку, были попытки производить и высококачественное сукно. Подполковник, носивший одежду только собственного производства, даже планировал открыть ткацкую фабрику, специально посылая крестьян обучаться этому делу.

Но судьба вновь распорядилась по-своему: в начале весны 1819 года член комиссии по раскрытию в Крыму различных злоупотреблений поехал в Судак, а 31 марта неожиданно умер в Феодосии. Позже его брат Григорий писал душеприказчику Александра Степановича адмиралу Ф. Быченскому, что к смерти был причастен какой-то несчастный случай. Что это было — неизвестно. Александра Таранова-Белозёрова похоронили в Английском саду близ принадлежавшей ему деревни Базарджик в 18 верстах от Симферополя. Позже прах перевезли в столицу, в сад при странноприимном доме, на открытие которого предводитель Таврического дворянства завещал почти всё своё состояние.

В январе 1814 года подполковник Александр Таранов-Белозёров составил завещание: имение на Слобожанщине, унаследованное от отца, оставлял брату Григорию. Всем крепостным своим в Екатеринославской и Таврической губерниях давал волю. Всё иное имущество, оценённое почти в полмиллиона рублей, завещал на строительство в Симферополе госпиталя или дома для странников. Даже описание прилагалось: строить на высоком месте в два этажа из камня; чтобы были просторные комнаты, где можно было размещать больных, старых и слабых убогих, преимущественно раненых военных или солдат и офицеров, уволенных со службы по старости или ранению. «Я прошу почтеннейших попечителей, — писал в завещании предводитель Таврического дворянства, — чтобы содержание в странноприимном доме вообще было наилучшее: пища, питьё здоровые, в свежем мясе, чёрном и белом хлебе, в хлебном и виноградном вине, квасе и в прочих потребностях доброго качества состоящие. Лучше иметь беспомощных менее и довольствовать их с избытком, нежели много и давать скудное содержание». Пока строился дом на пятьдесят человек, согласно воле А. Таранова-Белозёрова в его симферопольском доме был открыт приют для двадцати «слабых, убогих и старых». На временное или постоянное пребывание и лечение принимали людей, независимо от национальности и положения.

Известный русский путешественник Ф. Вигель писал о нашем городе: «Переехав вброд через Салгир, я увидал себя на бесконечном поле, среди которого достраивалась довольно хорошей архитектуры соборная церковь, по бокам же, довольно в дальнем от неё расстоянии, были два двухэтажных здания, присутственные места и странноприимный дом Таранова-Белозёрова: вот весь настоящий Симферополь».

Странноприимный дом был заложен в 1822 году, через четыре года строительство было закончено. Возведение странноприимного дома в Симферополе началось в 1822 году на средства и по завещанию отставного подполковника Александра Степановича Таранова- Белозерова. Началу строительства предшествовала длительная тяжба душеприказчиков и родственников покойного, поскольку последние предъявляли собственные права на наследство, и только вмешательство В. С. Попова позволило приступить к выполнению последней воли Таранова-Белозерова. О процессе возведения Дома сохранились подробные сведения, поскольку его смотритель майор Степанов каждую неделю составлял рапорты о ходе работ. В частности известно, что начиналось возведение странноприимного дома под руководством архитектора, который не справился с поставленной задачей, и строительство было перепоручено известному архитектору И.Ф.Колодину. Именно он в 1826 году завершил строительство здания, напоминающего дворянскую усадьбу. Крымчане помогали и самому странноприимному дому: жертвовали в его пользу земельные наделы, деньги. На эти средства при больнице открылась церковь Рождества Богородицы. Много славных имён (сегодня почти позабытых) связано с «Тарановкой». Попечителями и сотрудниками приюта в разное время были известные врачи Федор Мильгаузен (основавший здесь библиотеку), А. Арендт, А. Покровский, адмирал Ф. Быченский, химик Ф. де Серра, ботаник Х. Стевен. Особый интерес среди архитектурного убранства Дома представляет колоннада дорического ордера и внутренняя лестница, поскольку они выполнены в духе работ французского архитектора Жана Тома де Томона, трудившегося в России. Странноприимный дом Таранова- Белозерова был одним из первых капитальных строений Симферополя и бесплатных медицинских учреждений в России. Практически не изменившись с первой четверти XIX века, он, в настоящее время, служит пристанищем для Симферопольского медицинского колледжа имени Д.И.Ульянова.

Странноприимные дома появлялись еще в первые века христианства и принимали бедных странников, находящихся в пути, но в Российской империи такие заведения преимущественно использовались для призрения пожилых людей. Странноприимный дом Таранова- Белозерова относится именно к таким заведениям, а потому совмещает в себе больницу и богадельню.

Во время Крымской войны в Тарановской больнице находился госпиталь, здесь оперировал и Н. Пирогов. Во время гражданской и Великой Отечественной тоже были госпитали: красноармейский и передвижные полевые для защитников Отечества. В «спокойные» годы в здании располагались различные учреждения, связанные с медициной. В 1918-м, после открытия в Симферополе университета, с согласия совета попечителей медицинский факультет открыл здесь клинику внутренних болезней и диагностики.

В 1922-м, после национализации, странноприимный дом перешёл в ведение отдела охраны здоровья. В здании открыли противотуберкулёзный диспансер-амбулаторию, потом вторую Советскую больницу.

Сегодня имя Александра Степановича незаслуженно забыто. Давно нет на карте города улицы Тарановской: поименованная в 1839 году, через пятьдесят лет она стала Садовой, ещё через десяток получила название, которое носит до сих пор — им. Жуковского.

И только упоминание о предводителе дворянства на мемориальной доске на медколледже да скромный памятник на его могиле напоминают об этом благородном человеке. «Блаженны милостливые, ибо они помилованы будут», — начертаны на памятнике строки из Евангелия. Думал ли о «помиловании» подполковник Таранов или просто был человеком «милостливым», как сегодня бы сказали, «блаженным, чиновником, заботящимся о людях», он оставил свой след на земле крымской. «Тарановка» сохранилась до наших дней почти в первозданном виде.

出典

1. ↑ http://www.archiportal.crimea.ua/architektura-krima/strannopriimniy-dom-taranova-belozerova.html - Странноприимный дом Таранова-Белозерова
2. ↑ www.idrp.ru/buy/show_item.php?cat=2863 - Словарь достопамятных людей русской земли - В 4-х томах - Бантыш--Каменского
3. ↑ http://crimeanblog.blogspot.com/2010/07/taranov-belozerov.html - Наследие Таранова-Белозёрова Наталья Пупкова, «Крымская Правда»

祖父母から孫まで。